От петровской полиции к рабочей милиции, а потом к полиции вновь. Охрана общественного порядка в нашей стране прошла не один этап реформ и преобразований. День образования Российской полиции отмечают 5 июня. Мы пообщались с человеком, который работал и во времена милиции, и после реформы, когда «дядя милиционер» начал носить звание «полицейский». Стоит ли молодым идти в полицию, рассказывает пенсионер МВД.
— А где у тебя папа?
— На работе.
— А что он там делает?
— Гуляет…
Маленькая голубоглазая девочка старательно выводит на бумаге красный кружок. Папа увидит ее рисунок только вечером, а может, ближе к ночи. Маленькая голубоглазая девочка не знает, чем занимается отец. Знает только: милиционер.
В 90-ые работы не было, Андрей, ныне пенсионер МВД, решил пойти работать в милицию. А просто так. Почему нет? В июне 1997-го родилась дочка. Терять работу в те годы было едва ли не преступно. За все время службы в правоохранительных органах Андрей прошел немалый путь — помощник участкового, оперуполномоченный в уголовном розыске, инспектор дежурной части, инспектор ГИБДД, заместитель начальника ИВС (изолятор временного содержания), начальник оперативного отделения УМВД. На пенсию Андрей вышел в 2015 году.
В милиции было тяжко, но удобно. В те времена, по словам Андрея, оплачивали жилье в общежитии, телефон, был проезд бесплатный в общественном транспорте. Зарплата небольшая, но компенсация на всю «коммуналку».
У маленькой голубоглазой девочки шатается молочный зуб, кажется, он вот-вот готов выпасть. Она жалуется, а мама боится. Ждут папу. Поздно вечером он приходит, уставший. Берет белую нитку, сажает дочку на колени и много шутит. Зуба нет. Крови нет. Она даже не заметила.
Постепенно льготы убрали, а зарплату повысили. Но легче от этого не стало. Тем более, опасные времена.
— Опасно это? Нападали?
— Было такое, да. Не раз. В основном пьяные или наркоманы. В 90-х, когда героином торговали по всему городу, мы выезжали на такие «сходки». Их там было человек 20. Нужно быстро сообразить, кто барыга и брать. Если там задержишься, то можешь не уехать. Ну, мне доставалось тоже иногда… Пару раз по голове дали, да и все. Один раз табуреткой на квартире, второй — просто в драке чуть глаза не выдавили, пальцы в глаза засовывали и начинали валить. Выбирались, конечно, мы же не по одному были, бились-дрались. Главное, чтобы оружие твое не выхватили. Оружие стараются не применять ни при каких условиях.
Маленькая голубоглазая девочка видит папу очень редко. Ее таскают по кружкам и секциям. У нее разноцветная радужная водолазка с медвежонком на груди. Брат занимается карате. Летом они вместе рыбачат на Оби. Папа показывает девочке бамбуковую удочку.
Держали Андрея стабильная зарплата и ранний уход на пенсию. Цель одна — доработать и попрощаться с системой. Хотел уволиться, но стаж не вернешь потом, годы не вернешь.
Реформа, по словам Андрея, ситуацию не изменила. Зарплата резко увеличилась в разы, но в органах провели оптимизацию кадров. Личный состав сократили почти на 20%. Работа легла на оставшихся сотрудников.
Девочка учится в школе. По утрам папа гуляет с собакой и уходит на работу. Пересекаются редко. Вечером он приходит поздно, ест и ложится спать. А еще приходит на обед. Если она вернулась из школы раньше, они пьют чай. Иногда папа готовит борщ, плов и гороховый суп с копчеными ребрами. Всегда чистит девочке рыбу. «Усиление» — самое страшное слово.
В соцсетях нынче появляется много новостей про беспредел сотрудников правоохранительных органов. Бьют, пытают. «В каждом подразделении может быть такой урод, — говорит Андрей. — Но нужно придерживаться божьих законов. И в коллективе, и в работе».
Специфика профессии сложна сама по себе, но и проблемы внутри коллектива тоже мешали нормально работать. Конфликты или непонимания напрямую сказывались на зарплате: размере «тринадцатой», премий. Меры воздействия имеются различные. Активно работает политика «вертикали власти». Ошибаются рядовые сотрудники, а увольняют руководящий состав. И палочная система есть. Она существует, как бы ее не отрицали. Конечно, это все «со слов» не только нашего героя, но и ныне действующих сотрудников, которым высказываться открыто просто небезопасно. В конце концов, загляните в паблик «Омбудсмен полиции». Все как на ладони. По итогу, учишься жить в системе.
Полицейских система «перекраивает». Сама служба «перекраивает». Как врачей, как судмедэкспертов. Не у всех получается оставаться таким только на работе, кто-то приносит работу домой. Кто-то — нет. Кто-то становится черствее. Ты меняешься. Это факт.
Девочка ругается с папой. Папа хмур и сдержан. Девочка решает, что ее никто не любит и хлопает дверью собственной комнаты.
Андрей живет в своем доме в станице Краснодарского края. Говорит, не жалеет, что работал в полиции. Сейчас пенсию ему платит государство, он работает на гражданке, охотится, рыбачит и собирает черешню. Периодически общается с сотрудниками, бывшими под его руководством. Они даже приезжают к нему в гости. «Жалко, – отмечает Андрей, — что семья страдала».
А девочка заканчивает юридический факультет. Она тоже хотела работать в полиции. Раньше. У папы хорошая пенсия, он ждет, когда к нему начнут приезжать внуки. А с ними — и на демонстрацию, и на рыбалку, и в поля. Ни оцеплений, ни усилений, ни опасностей.
— А где твой дедушка?
— Да вот же он! Клубнику собирает!
